Несколько мужчин вылезают из автомобилей. Они целятся пальцами в Дэнни, их губы шевелятся, но он не может разобрать, что они кричат. И тут же острая боль простреливает голову. Что-то не так, красной «тойоты» репортера нет. Что за черт? Неужели этот подонок вывалился из череды стоящих машин и поехал к «Закусим у Эда» по полю? Дэнни поворачивается, окидывает взглядом поле. Сердитые голоса и гудки бьют в спину. Нет ни красной, с помятым кузовом, «тойоты», ни Уэнделла Грина. Или этот мешок с говном отказался от попыток прорваться к полуразрушенной закусочной?

Несколько минут спустя пробка рассасывается, и Дэнни с Пэм думают, что успешно справились с заданием. Все четыре полосы шоссе номер 35 пусты, обычное дело для субботнего утра. Лишь один пикап катит мимо, направляясь в Сентралию.

– Не пора ли нам ехать туда? – спрашивает Пэм, кивнув в сторону развалин.

– Может, через пару минут. – Дэнни не торопится вновь вдохнуть аромат, которым благоухает бывшая закусочная. Он бы с радостью оставался на обочине шоссе до прибытия медицинского и технических экспертов. Что вообще происходит с людьми? Сам бы он, не колеблясь, отдал двухдневное жалованье, лишь бы не смотреть на разложившееся тельце бедной Ирмы Френо.

Потом до него и Пэм доносятся звуки, от которых им разом становится не по себе. Во-первых, шум автомобильных двигателей: на них накатывает новая волна зевак. Во-вторых, рев мотоциклов, доносящийся из-за полуразрушенной закусочной.

– К этому сараю есть еще одна дорога? – в изумлении спрашивает Дэнни.

Пэм пожимает плечами:

– Похоже на то. Но послушай… Дейлу придется самому разбираться с гуннами Нюхача, потому что нам хватит хлопот и без них.

– Это точно.

До тридцати легковушек и пикапов скапливается у съезда на шоссе, и они с Пэм видят, что в них люди более злые и настроены куда решительнее, чем те зеваки, с которыми они уже успели разобраться. Из последних автомобилей вылезают мужчины и женщины и направляются к двум полицейским. Водители автомобилей, которые стоят в голове колонны, кричат и размахивают кулаками. Какая-то женщина (невероятно!) привезла с собой двух детей-подростков. Они развернули полотнище, на котором написано: «НАМ НУЖЕН РЫБАК». Мужчина, приехавший в запыленном старом «кадиллаке», высовывает из окна написанный от руки плакат: «ГИЛБЕРТСОН ДОЛЖЕН УЙТИ».

Дэнни оборачивается и видит подтверждение своей догадке: Громобойная пятерка таки пробралась к «Закусим у Эда» по объездной дороге, потому что четверо бородачей стоят в ряд, странным образом напоминая агентов Секретной службы, тогда как Нюхач Сен-Пьер о чем-то говорит с чифом. И выглядят эти двое как главы двух государств, обсуждающие торговое соглашение. Дэнни просто не понимает, как такое может быть, поэтому поворачивается к колонне автомобилей, к недоумкам с плакатами, направляющимся к ним.

Гувер Далримпл, старичок семидесяти одного года с козлиной бородкой, встает перед Пэм и начинает качать свои неотъемлемые права. Дэнни помнит его: шестью месяцами раньше Далримпл стал инициатором драки в баре отеля «Нельсон» и теперь, похоже, решил поквитаться. «Я не собираюсь говорить с вашим напарником, – кричит он, – и не собираюсь выслушивать его, потому что вашего напарника совершенно не интересуют права простых граждан».

Дэнни отсылает прочь оранжевый «субару», в котором сидит прыщавый подросток в футболке с изображением группы «Блэк Саббат», потом черный «корветт» с номерами Ла Ривьеры, за рулем которого – ослепительно красивая молодая женщина с удивительно обширным запасом ругательств. Откуда взялись все эти люди? Он не узнает никого, кроме Гувера Далримпла. Дэнни практически уверен, что большинство тех, кого он видит перед собой, живут не во Френч-Лэндинге.

Он уже собирается подойти к Пэм, чтобы помочь ей, когда ему на плечо ложится рука. Он поворачивается и видит перед собой Дейла Гилбертсона и Нюхача Сен-Пьера. Остальные четверо байкеров стоят в нескольких ярдах. Один, его зовут Мышонок, и габаритами он, естественно, напоминает стог сена, перехватывает взгляд Дэнни и подмигивает.

– Что они тут делают? – спрашивает Дэнни.

– Успокойся, – говорит ему Дейл. – Друзья мистера Сен-Пьера вызвались помочь нам в сдерживании толпы, и я думаю, их помощь нам не помешает.

Уголком глаза Дэнни видит, как близнецы Ниари пытаются сойти с обочины на проселок, и протягивает руку, чтобы остановить их.

– А что они с этого получат? – спрашивает он.

– Мы будем держать их в курсе событий, ничего больше, – отвечает чиф. – Давайте, парни, за дело.

Друзья Нюхача направляются к толпе. Чиф перемещается к Пэм, которая поначалу в недоумении таращится на него, потом кивает. Мышонок гаркает на Гувера Далримпла: «Возложенной на меня властью я приказываю тебе выметаться отсюда, Гувер». Старик исчезает столь быстро, что можно подумать, будто он дематериализовался.

Толпа сердитых зевак реагирует на байкеров аналогично. Дэнни надеется, что удастся обойтись без мордобоя: одного вида мужчин весом под триста фунтов и с внешностью «Ангелов ада» [71] хватает, чтобы привести разбушевавшихся обывателей в чувство. И действительно, байкер, находящийся рядом с Дэнни, обращает Флойда и Фрэнка Ниари в бегство, лишь замахнувшись на них кулаком. Когда те ныряют в кабину своего автомобиля, байкер подмигивает Дэнни и говорит, что зовут его Кайзер Билл. Друзьям Нюхача определенно нравится наводить порядок, им уже с трудом удается сдерживать ухмылки. Но они сдерживают, потому что именно их суровость нагоняет на толпу страх.

– А кто остальные? – спрашивает Дэнни.

Кайзер Билл показывает ему Дока и Сонни, которые разгоняют толпу справа от Дэнни.

– Почему вы это делаете?

Кайзер наклоняет голову, и его лицо зависает в двух дюймах от Дэнни. У того ощущение, будто он нос к носу столкнулся с быком. Те же ярость и жар идут от широких скул и волосатой кожи. Дэнни удивляется, что из ноздрей не вырываются струи пара. Один из зрачков меньше другого. Белки налиты кровью.

– Почему? Мы это делаем из-за Эми. Неужели вам это не ясно, патрульный Щеда?

– Извините, – бормочет Дэнни. Ну конечно. Ему остается надеяться, что Дейл удержит этих монстров в узде. Наблюдая, как Кайзер Билл едва не переворачивает древний «мустанг», водитель которого, молодой оболтус, замешкался с тем, чтобы подать машину назад, он благодарит Бога, что они пришли с пустыми руками, без дубинок.

Через зазор, появившийся в колонне автомобилей после отъезда «мустанга», к Дэнни и Кайзеру подъезжает патрульная машина. Пока она пробивается сквозь толпу, какая-то женщина в футболке и обтягивающих джинсах барабанит кулачком по стеклу со стороны пассажирского сиденья. Машина останавливается, из нее выскакивают Боб Хольц и Пол Нестлер, частично занятые на службе, таращатся на Кайзера, спрашивают у Пэм, не нужна ли помощь.

– Поезжайте к чифу и узнайте у него, – отвечает Дэнни, хотя понимает, что не должен этого делать. Хольц и Нестлер – отличные ребята, но им еще предстоит многому научиться. В том числе и насчет того, кому положено отдавать приказы.

Через полторы минуты появляются Бобби Дюлак и Дит Джесперсон. Дэнни и Пэм машут им, показывая, что надо следовать к бывшей закусочной, тогда как байкеры продолжают наводить страх на горожан, молотя кулачищами по бортам и капотам автомобилей. Из толпы доносятся шум борьбы и сердитые крики. Дэнни кажется, что он провел на обочине шоссе не один час. Расшвыривая людей, к Пэм направляется Сонни. Она стоит как скала. Следом появляются Мышонок и Док. У Дока из носа течет струйкой кровь, исчезая в бороде. Широкими шагами подходит Кайзер.

Когда толпа начинает скандировать: «МЫ НЕ УЙДЕМ! МЫ НЕ УЙДЕМ!» – возвращаются Хольц и Нестлер. «Мы не уйдем! – повторяет про себя Дэнни. – Можно подумать, что они протестуют против войны во Вьетнаме».

До Дэнни доносится вой полицейской сирены, тут же он видит, как Мышонок, надвигаясь на толпу, укладывает на землю первых трех, до кого может дотянуться. Док опирается руками на дверцу слишком хорошо знакомого «олдсмобиля» и через открытое окно спрашивает хрупкого телосложения лысеющего водителя, что, собственно, он здесь делает.